Навигация
Главная Статьи
 
Пользователь
Забыли пароль?
Регистрация
 
Поиск
 
RSS / MAP / W3C

RSS - международный формат, специально созданный для трансляции данных с одного сайта на другой. 
Используя готовые экспортные файлы в формате RSS, вы можете разместить на своей странице заголовки и аннотации сюжетов наших новостей. 
Кроме того, посредством RSS можно читать новости специальными программами - агрегаторами новостей - и таким образом оперативно узнавать 
об обновлениях нужных сайтов.
Google SiteMap
Valid XHTML 1.0 Transitional
 
ЛИКВИДНАЯ ЛОВУШКА КАК ИНСТРУМЕНТАРИЙ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Господствовавшие в 90-е годы глобальные организационно-управленческие модели экономики, политики и духовной сферы проходили стадию социального проектирования в начале 70-х годов XX столетия. Усилиями известных футурологов (А.Печчеи, А.Кинг, Г.Кан, Э.Ласло, П.Карни и др.), представлявших Римский клуб, Фонд наследия, ООН, иные организации, разрабатывавшие перспективные модели жизнедеятельности планетарного сообщества, в конечном счете сложились представления о трехуровневой системе современного мира

На уровне экономики эта система была представлена моделью единого мирового рыночного пространства; на геополитическом уровне - моделью концентрических окружностей; на духовно-культурном уровне - моделью мозаичной культуры.

Логика создания единого мирового рыночного пространства требовала качественно новой степени концентрации и централизации мировых финансовых ресурсов, что в свою очередь ставило новые условия перед мировой системой финансового регулирования. На операционном уровне эта логика должна была сложиться в следующую цепочку: сохранение финансовых ресурсов мировой и национальных экономик в ликвидной форме > осуществление процесса конвертации этих финансовых ресурсов в мировую валюту, функции которой исполняет доллар США > обеспечение процесса отчуждения и концентрации конвертируемых средств, осуществляемого часто и без перевода их за рубеж.

Необходимо отметить, что прообраз инструментария, способного обеспечить сохранение финансовых ресурсов в ликвидной форме, уже имелся в макроэкономической теории и был отражен в качестве концепта ликвидной ловушки. Значительный вклад в системное описание явления ликвидной ловушки внес английский экономист Дж.Кейнс. Его макроэкономическая теоретическая модель базируется на допущении, что при определенной величине нормы процента возникает широко распространенное стремление хранить все богатство в форме денег, а не ценных бумаг. Надо отметить, что Дж.Кейнс описывал это явление достаточно осторожно, и лишь позднее ряд ученых, прежде всего М.Фридман, по-своему трактуя данную работу Кейнса, стали оценивать его как весьма существенное. Представляя функцию спроса на деньги в виде местной формулы процентной ставки [М = kry + L(r)], Кейнс обозначил три мотива этого спроса. Мотив предосторожности и трансакцион-ный мотив выражены первым элементом уравнения; спекулятивный мотив связан со вторым элементом.

Дальнейшая разработка теории вопроса возникновения и функционирования ликвидной ловушки была осуществлена в рамках научной школы неоклассического синтеза. Новые экономические модели характеризовали уже полнокровное рыночное хозяйство (13: 10, с.490).

В начале 60-х годов был проведен целый цикл конкретных н целенаправленных исследований по проблемам ликвидной ловушки. Ряду исследователей, в том числе Р.Эйснеру, удалось рассчитать реальные значения нормы процента, при которых осуществляется запуск финансового механизма ликвидной ловушки. Последний установил, что при процентной ставке, приближающейся к уровню 2%, спрос на деньги приближается к бесконечности (II).

Отмечаемые нами макроэкономические факторы и технологии имеют отношение и к современной России. Академик РАН А.Д.Некипелов в статье О стратегии развития экономики страны констатирует наличие в российской экономической мысли двух доминирующих направлений, целевые установки которых носят взаимоисключающий характер. И хотя проблемы инфляции и экономического роста рассматриваются каждым из этих направлений с позиций совокупного спроса, пишет А.Д.Некипелов, сторонники монетаризма прямо связывают с чрезмерным спросом наблюдавшийся на начальном периоде во всех постсоциалистических странах быстрый рост цен, а опосредованно (через резкое усиление степени неопределенности в экономике) и спад производства. Их оппоненты из кейнсианского лагеря, констатируя быстрое снижение степени загрузки производственного потенциала, объясняют их дефицитом совокупного спроса и соответственно вносят предложения по стимулированию последнего методами фискальной и монетарной политики.

С нашей точки зрения, подобная концептуальная дихотомия является следствием отражения на теоретическом уровне оппозиции институтов частного капитала и государственной власти в процессе возникновения ликвидной ловушки. Нх взаимоотношения корректируются с помощью механизма приватизации (деприватизации) и в конечном счете воплощаются в достаточно эффективную модель интеграции через конфликт. В макроэкономике она хорошо описана в теоретических моделях неоклассического синтеза, а в социологии такими специалистами по изучению конфликтов как Г.Зиммель, Р.Дарендорф и др..

Впервые глобальный эффект ликвидной ловушки как следствие деятельности мирового спекулятивного капитала проявился в конце 60-х годов. В книге первого президента Римского клуба А.Печчеи описывается операция АД ЕЛА, которая была проведена в Латинской Америке в 1968 г. Представители 23 стран собрали и целенаправленно использовали 60 млн. американских долл., которые позволили за очень короткий срок аккумулировать частный латиноамериканский капитал на сумму в 2 млрд. Затем подобные операции, как писал А.Печчеи, были проведены в Западной Европе, Азии, Африке.

Уже значительно позже был отработан набор операций Международного валютного фонда (МВФ), транснационального частного капитала и государственных структур, дающих такие комбинации мер в рамках регулирования национальных экономик, при которых государство и частный национальный капитал становятся беззащитными перед мировым спекулятивным капиталом и мировым финансовым рынком. В МВФ с октября 1974 г. анализ развития событий в сфере глобальной ликвидности осуществлял Interim Committee of the Board of Governors on the Inlernational Monetary System, а с 30 сентября 1999 г. - International Monetary and Financial Committee (IMFC).

В качестве иллюстрации методов работы МВФ по побуждению национальных государств к совершению определенного класса финансовых и экономических операций можно представить программу Дж.Сороса, изложенную в свое время в International Herald Tribune. Данная программа предусматривала резкое сокращение российского госбюджета, изменение схемы финансирования системы социального обеспечения, которое должно было осуществляться исключительно за счет займов МВФ. В случае проведения несанкционированной политики, писал Сорос, правительство России будет лишаться займов и окажется перед угрозой социального взрыва или гражданской войны.

Можно сделать вывод о том, что в 90-е годы в мире сложились институты и механизмы, способствующие проявлению эффекта ликвидной ловушки в глобальном масштабе. К ним относятся:

- система финансовых структур национальных государственных экономик, контролируемых МВФ;

- система национальных частных капиталов, интегрированная в институт мирового частного капитала, контролируемого многонациональной мировой финансовой элитой;

- механизм приватизации (деприватизации), корректирующий взаимоотношения двух первых элементов:

- элементы мирового валютного рынка, которые обеспечивают конвертацию части национальных финансовых ресурсов, находящихся в ликвидной форме, в мировую валюту, создавая тем самым необходимые предпосылки для поглощения последних мировым спекулятивным капиталом;

- институт мирового спекулятивного капитала, контролируемый этнически однородным элементом мировой финансовой элиты.

В процессе взаимодействия этих институтов рождался управляемый вариант ликвидной ловушки. В зависимости от условий этот вариант технологически оформлялся весьма разнообразно. Так, в период проведения в США политики рейганомики процесс концентрации мирового капитала обеспечивался с помощью американских государственных займов под 17, 5% годовых, что привело к поступлению в США с 1980 по 1984 г. более 417 млрд. долл. Во второй половине 80-х годов новый поток финансовых средств в мировые финансовые центры был обеспечен за счет решения о резком подорожании японской йены, принятом на сентябрьской (1985) встрече министров финансов семерки. Данное решение заставило японский капитал устремиться за пределы страны, так как внутренние капиталовложения стали нерентабельными (3). В 90-е годы в России с аналогичными целями использовались операции с ГКО.

Естественно, чтобы процесс функционирования описываемого механизма не прекращался, необходимо было обеспечивать перманентный перевод государственной собственности в частный сектор, так как технологические глобальные механизмы ликвидной ловушки и отчуждения рассчитаны в основном на операции с частным капиталом.

Специфическую роль в этих условиях играет мировой спекулятивный капитал, определяющий интенсивность и характер деятельности механизма ликвидной ловушки. Вместе с тем он всегда сохраняет угрозу взрывного по форме демонтажа единого экономического рыночного пространства из-за своей полной необеспеченности материальными ценностями, товарами, услугами (4, 18).

Логика взаимодействия глобального механизма ликвидной ловушки с российским частным капиталом аналогична общемировой практике. В 1992 г. для запуска этого механизма в России, обеспечивавшего технологическую взаимосвязь российских финансовых ресурсов и мирового спекулятивного капитала, предварительно был проведен ряд существенных экономических преобразований и, в частности, значительная часть российских финансовых средств была переведена з сферу частного капитала. Можно обозначить каскад взаимосвязанных экономических стадий, ориентированных на трансформацию и включение российской экономики в единое мировое рыночное пространство. Перевод финансовых ресурсов бывшего СССР и России в ликвидную форму значительно облегчал осуществление контроля за ними со стороны мировых финансовых центров и при необходимости их вывоза за рубеж.

Стратегия включения российской экономики в мировое рыночное пространство предусматривала несколько стадий.

Стадия N 1.

Эта модель, по-видимому, разрабатывалась на базе следующих макроэкономических закономерностей. Как гласит классическая макроэкономическая теория, зависимость между уровнем цен и реальным объемом национального производства, на который предъявлен спрос, является обратной (5, t.i, с. 176). Характер этого спроса определяется тремя факторами: 1) эффектом процентной ставки; 2) эффектом материальных ценностей (постоянным доходом) или реальными кассовыми остатками; 3) эффектом импортных закупок.

Когда уровень цен повышается (не важно, что служит поводом: президентский налог, налог на добавленную стоимость, искусственный рост издержек за счет повышения зарплаты или стоимости продукции топливно-энергетической отрасли и т.д.) повышаются и процентные ставки. Если объем денежной массы остается постоянным (январь-май 1992 г.), то увеличивается спрос на деньги, а значит возрастает цена на пользование деньгами - возрастает процентная ставка. Это послужило, начиная с весны 1992 г., мощным стимулом быстрого роста системы коммерческих банков (хотя, разумеется, были и объективные неэкономические причины, связанные с распадом СССР, с разрушением советской банковской системы, что также обусловило взаимные неплатежи и нехватку наличных денег). В рамках массового сознания этот процесс интерпретировался как следствие политической борьбы двух структур (старой - коммунистической и новой - демократической), имевших в своем распоряжении разные рычаги власти.

Однако решающими последствиями роста цен при неизменной денежной массе (и возросшей процентной ставке) явились сокращения инвестиций, потребительских расходов и спроса на реальный наличествующий объем национального продукта. Стадия N 2.

Как ни действенны были описанные выше факторы, их явно не хватало для остановки такой мощной динамичной системы, как экономика бывшего СССР, а тем более для структурных преобразований последней. Вторая модель играла уже вспомогательную роль и предусматривала использование концепции Викселля косвенных механизмов взаимодействия процесса увеличения денежной массы и спроса (10, с-579-594).

Происходивший в июле 1992 г. рост денежной массы был связан с денежной эмиссией, которая по официальной версии осуществлялась в целях поддержания жизненного уровня ряда социальных групп населения и спасения национальной промышленности путем кредитования последней. В обычных условиях рост денежной массы ведет к падению нормы процента. Падение нормы процента вызывает увеличение спроса на инвестиционные и потребительские товары, стимулируя повышение деловой активности, реальных доходов и занятости, но затем, в конечном счете, провоцируя рост цен. Так действует прямой механизм во взаимосвязях нормы процента и объема банковских депозитов в условиях полной занятости, что являлось реальным фактом на территории бывшего СССР в первой половине 1992 г.

При действии косвенного механизма денежная масса должна уже поступать исключительно в форме ссуд и находиться в банковских депозитах. В нормальных условиях механизм действует в следующем порядке: банки снижают ставку процента, взимаемую по ссудам; как следствие, увеличивается спрос на инвестиционные товары, возникает избыточный спрос на рынке товаров, а затем неизбежен рост товарных цен. В этом процессе заключен стабилизирующий фактор. Повышение цен сводит доход на запланированный банками объем ссуд к прежнему уровню, порождая повышенный спрос на наличные деньги, так как кассовые резервы банков истощаются и их уровень падает, что ведет к защите банковских резервов через высокие процентные ставки. Естественная норма процента устраняет избыточный спрос на инвестиционные товары и рост цен приостанавливается.

Кумулятивный процесс, вызываемый действием подобного косвенного механизма, как правило, не носит взрывного характера. Взрывной характер он приобретает лишь в одном случае: если хозяйство является чисто кредитным, т.е. когда в нем имеются только внутренние деньги, когда все деньги принимают форму банковских депозитов, а банки не хранят золота или других наличных денежных резервов. Как раз этот случай оказался в тот период реальностью для России и бывших территорий СССР. Истощение банковских резервов компенсировалось постоянно работающим денежным станком.

В результате все вышеназванные факторы стали не столько корректировать и ограничивать друг друга, сколько увеличили совокупный эффект и превратились в кумулятивный процесс, который взорвал кредитно-финансовую систему, вызвал за восемь месяцев 1992 г. гиперинфляцию размером в 2000% разорвал старые производственные и экономические связи, переориентировал экономику на бартерный обмен, разрушил национальную промышленную базу (производство машиностроительных отраслей упало к осени 1992 г. на 68%), подорвал основу госбюджета, сведя возможности маневра государственного института власти к минимуму, не говоря уже о катастрофических социальных и политических последствиях данного варианта развития событий. Стадия N 3.

Цепочка явлений на первых двух стадиях только предваряла запуск механизма ликвидной ловушки. Напомним, что ее суть сводится к такому росту нормы процента, при которой эластичность спроса на деньги по проценту не имеет ограничений. Это означает, во-первых, что насколько бы ни снизился доход, избыточная денежная масса сверх суммы, требуемой для трансакционных остатков, будет поглощена мировым спекулятивным капиталом без соответствующего снижения нормы процента. Во-вторых, наличие ликвидной ловушки исключает возможность проявления автоматической тенденции к устранению избыточного предложения на рынке рабочей силы. В-третьих, хозяйство будет оставаться в равновесии, несмотря на вынужденную безработицу и растрату ресурсов в форме избыточного предложения товаров и рабочей силы (10, с-309). В-четвертых, и это самое главное, создаются предпосылки для неконтролируемого поглощения российских финансовых средств мировым спекулятивным капиталом.

И действительно, российские властные структуры стали весьма зависимыми от решений мировых финансовых структур, что и было условием вхождения России в единое мировое рыночное пространство в понимании западных инициаторов этого проекта. Стадия N 4.

Резкое, взрывное сравнительное уменьшение уровня цен внутри страны за счет искусственного изменения соотношения между долларом и рублем способствовало сокращению импорта и увеличению экспорта из страны (5, t.i, с. 177). В результате мы получили полностью истощенный разваленный внутренний рынок, парализующий возможность нормального функционирования национальной экономики. Параллельно были созданы необходимые предпосылки для свободного хождения на внутреннем российском рынке американского доллара в качестве серьезного конкурента национальной валюты.

На последующие стадиях мы наблюдали существенное повышение налогов и, как следствие, концентрацию большей части валютной выручки за экспорт в зарубежных банках, а также бегство капиталов за границу. По сути происходило финансирование экономики ведущих стран Запада за счет российских экономических ресурсов.

Руководство страны в тот период не могло не учитывать полную непопулярность реформ и предельный уровень обнищания масс. Оно больше не могло экономить за счет народа, так как это могло привести к социально-политическому взрыву.

Для оценки сложившейся в 1992 г. ситуации в сфере социально-экономических отношений мы воспользовались кривой Филипса, устанавливающей взаимосвязь между темпами изменения номинальных ставок заработной платы и уровнем безработицы (10, С.698). Анализ ясно свидетельствовал:

1) если темпы роста номинальных ставок снизить, то увеличится безработица. А это означает социальный взрыв, диктатуру, переход к внеэкономическому регулированию экономики и т.д.;

2) если же темпы роста номинальных ставок не снижать, то создаются все условия для гиперинфляции, следовательно, для экономического краха, переходу к диктатуре, внеэкономическим методам распределения и руководства и т.д.

Попытаемся посмотреть на этот частный, но крайне важный для социальной стабильности фактор с иной стороны. Заменим переменные и оценим темпы ценовой инфляции как функцию безработицы (10, с.699). Выводы также весьма пессимистичны:

1) если рост цен полностью заморозить, то будет увеличение спада и безработицы, и следовательно переход к внеэкономическим методам регулирования;

2) если темпы роста цен не сдерживать, то создаются все условия для перехода к гиперинфляции и развалу экономики со всеми прелестями диктатуры.

Ясно, что в тех условиях либерально-демократическое российское правительство не могло удержаться за счет прямого политического диктата и вынуждено было действовать в рамках экономических методов регулирования. В конечном счете это означало только одно: балансирование на грани возможного и невозможного на все суживающемся пространстве.

Трансформация российской экономики происходила на фоне ускорившегося мирового процесса концентрации капиталов с усиливавшимися кризисными тенденциями глобального масштаба. Римский клуб еще в 1994 г. сделал вывод, что результаты реализации на практике его антикризисных рекомендаций оказались весьма далеки от первоначальных ожиданий (2).

Сегодня глобальный кризис становится фактом. Наиболее предусмотрительные субъекты мирового рыночного процесса начали принимать упреждающие меры. Так, например, как только кризисные явления стали проявляться в США и ЕЭС - последних благополучных островках мировой экономики, Федеральная резервная система США, жестко привязанная к мировому валютному рынку, а также Международное агентство по энергетике, мировой лидер в производстве автомобилей Крайслер и ряд других не менее влиятельных организаций и корпораций приняли соответствующие решения по сокращению вероятных потерь (9).

Выход из нарастающей кризисной ситуации в мировой и национальных экономиках возможен, по-видимому, лишь за счет демонтажа или серьезной коррекции существующих моделей единого мирового рыночного пространства и современной глобальной системы макроэкономического регулирования,

С чисто технологической точки зрения деятельность последней может быть частично парализована или существенно скорректирована уже начавшимся процессом становления многополярной модели мира, которая создает как на политическом, так и экономическом уровнях необходимые предпосылки для усложнения структуры взаимосвязи элементов единой мировой модели. В новых условиях МВФ начинает испытывать возрастающие трудности. Первым свидетельством этого служит меняющееся отношение России к роли внешних государственных кредитов и условиям, которыми они сопровождаются (1). Кризисные процессы, происходящие в рамках мирового частного капитала, о которых с достаточным знанием дела написал Дж.Сорос (8). существенным образом корректируют, с одной стороны, деятельность мирового частного капитала на внутренних рынках, с другой - характер взаимоотношений последнего с официальной мировой финансовой элитой, представляемой МВФ и рассматриваемой Дж.Соросом в качестве основы открытого общества. Одновременно эти процессы создают основу для конфликтных отношений между государством и национальным частным капиталом, парализуя механизм приватизации. А это предельно жестко ограничивает эффект глобальной по масштабу ликвидной ловушки и мирового процесса концентрации капитала.

Вместе с тем многомерность и способность к сохранению определенной преемственности в развитии, присущие мировой экономике, позволяют сделать вывод о том, что все создаваемые макроэкономические механизмы с переходом к новым циклам развития экономики и общества не уничтожаются полностью, а трансформируются, встраиваются в новый макроэкономический контекст, получают новое предназначение. Учитывая, что проблема ликвидной ловушки актуализировалась в 30-е, 50-е, 70-е, 90-е годы XX столетия, можно предположить, что последняя являлась макроэкономическим инструментарием, востребование которого носит цикличный характер. И именно на тех этапах развития экономики, когда возникает необходимость в прямом усилении интеграционных процессов.

Надо отметить, что глобальный механизм ликвидной ловушки, как и современная форма организации мирового финансового капитала, эффективно работающие в рамках единого мирового рыночного пространства, доминировали до конца 90-х годов (условный рубеж - август 1998 г.). Вырваться же из тисков нарастающего мирового валютно-финансового и экономического кризиса действительно можно только демонтировав или существенно трансформировав сегодняшнюю структуру мировой экономики.

По-видимому, наиболее перспективной моделью развития мировой экономики в ближайшие годы станет интеграция мирового экономического пространства через конфликт составляющих его национальных экономик и противостояние экономик новых геополитических центров мира в рамках многополярного планетарного сообщества.

{textmore}
TEXT +   TEXT -   Печать Опубликовано : 04.03.11 | Просмотров : 5766

Введите слово для поиска
Главная О компании Новости Медиа архив Файлы Опросы Статьи Ссылки Рассылка

© 2024 All right reserved www.danneo.com